Иерей Елисей Кукеев
Закат XVIII века. Османская империя. Провинциальный город Ипсихометон. В одной бедной турецкой мусульманской семье родился младший сын – будущий святой Константин.
Автор жития, скорее всего, осознанно не сохранил для нас его мусульманского имени, тем самым, очевидно, желая подчеркнуть, что он целиком и полностью стал христианином. Думается, в таком вдохновении автора жития присутствовала и воля самого святого.
Детство будушего мученика выдалось не сладким: тяжелая болезнь в отрочестве, развод родителей, второй брак матери, жестокий отчим, второй развод, бедность, многократные смены места жительства... Возможно, личные страдания и подготовили в его сердце почву к восприятию слова о Кресте.
После многократных переездов оказавшись в Смирне, святой Константин работал при базаре разносчиком зелени и плодов, и ему часто приходилось посещать митрополичий дом. Там он и познакомился с христианами и христианством. У него появились друзья среди них в общении с которыми, он понемногу изучил греческий язык.
Однажды, будучи в очередной раз в митрополичьем доме, Константин попросил знакомого священника прочитать ему что-нибудь из христианских книг. Тот исполнил его просьбу. Слова Писания произвели на него необычайное впечатление, и это стало, скорее всего, не первым, но уже последним толчком к принятию решения стать христианином.
Говоря о переходе мусульманина в христианство, мы должны иметь в виду, что такой человек сталкивается не только с социальными, но прежде всего, с огромными психологическими трудностями. «Если мусульманин оставляет свою старую веру, то это не только большой позор для всего его рода, но первую очередь, для него самого означает отрыв от привычного «мы» семьи, единство с которой он чувствует всеми фибрами своей души. Этот процесс более глубокий и продолжительный, и порождает у многих прозелитов искушение полным одиночеством» * . Помочь уверовавшему может лишь искренняя любовь ко Христу и всеукрепляющая благодать Господня.
В житии прямо не сказано о разрыве Константина с семьей после принятия решения переменить веру, но он подразумевается, а те обстоятельства, при которых произошел арест, указывают, что разрыв имел место не по его инициативе.
На примере святого Константина видно, как не просто было принять Крещение мусульманину в Османской империи. Это означало не только смертный приговор крещаемому, но и немало злоключений крещающим. Поэтому-то, смирнские христиане, несмотря на знакомства с ним, не решились крестить Константина и послали его на Афон.
Прибыв на Афон,будущий мученик обращается в обитель святого Павла с просьбой о Крещении. Посоветовавшись, старцы не решаются на это и посылают его в Кавсокаливийский скит. Скитские старцы, в свою очередь, отправляют его в лавру святого Афанасия. Но и в лавре «страха ради турецкого» не решаются крестить мусульманина и отсылают его в Иверский монастырь к пребывавшему там в безмолвии патриарху Григорию V (впоследствии принявшему мученический венец). Явившись к святителю, юноша падает ему в ноги и со слезами умоляет сподобить его Тайнства Крещения. Но и патриарх не сразу соглашается. Лишь искренние рыдание отчаявшегося юноши в последний момент трогает святительское сердце, и патриарх повелевает ему возвращаться в Кавсокаливийский скит и готовиться к Крещению, которое спустя определенное время, совершает самолично, принимая тем самым ответственность за все возможные последствия на себя.
Что испытывал святой Константин после Крещения? Что испытывает всякий человек, сформировавшийся в мусульманской среде и культуре и обретающий истину Православия? Людям выросшим в христианской, по преимуществу, культуре понять это сложно.
Настолько велико и безмерно было это море божественной любви, что, пока святой нес послушания в Кавсокаливийском скиту, ему не раз приходила мысль запечатлеть собственной кровью свою любовь ко Христу. Однако, духовник его, старец Гавриил, не давал ему такого благословения, научая, что если это будет угодно Богу, то Он Сам имиже весть судьбами исполнит желание Константина.
Спустя некоторое время, по собственному намерению, испросив благословения афонских старцев и патриарха, святой Константин отправляется в Магнисию с целью обратить свою сестру в христианство. Однако, он не смог увидеть свою сестру. По пути одном из портов его узнает некий чиновник. Дальнейшее поведение Константина являет здравое образцово-христианское отношение к мученичеству. Он не провоцирует своего мученичества и не подталкивает мусульман к этому, не желая тем самым искушать Господа. Будучи спрошен, не турок ли он, Константин отвечает:
– Нет, этот человек ошибся, вероятно, приняв меня за другого, но я –чистый христианин.
Сразу после этого, святой покупает билет на ближайший корабль. Вот он впрыгивает в лодку, лодка отчаливает от берега, плывет, почти уже достигает корабля... В этот момент с берега приказывают вернуть лодку и выдать Константина. Матросы беспрекословно подчиняются.
Константина ведут к аге (судье). Между ними происходит следующий диалог:
– Кто ты такой, откуда к нам прибыл и как зовут тебя?
– Я издалека, еду в Анатолию, исповедую христианскую веру, а имя мое – Константин.
– А если найдется человек, который обличит тебя- докажет, что ты турок?
– Едва ли это возможно, потому что я христианин.
В этот момент встает чиновник аги, знакомый брата Константина, и «изобличает» святого.
Только тогда избранник Божий понимает, что открывающийся великий путь мученичества за Христа действительно уготован ему от Бога, и, преисполнившись мужества, смело отвечает:
– Да, я действительно был мусульманином, но не долго находился в беззаконной мусульманской вере, ибо Господь мой Иисус Христос по Своей великой милости вывел меня из тьмы и привел к истинному свету.
Эти простые слова в тех обстоятельствах являлись произнесением приговора самому себе. Окончательный переход мусульманина в иную веру карался смертной казнью; в случае такого перехода он автоматически становился мюхобиддем, то есть лицом, которое дозволялось убить каждому. В сборниках ал-Бухари и Муслима приводится хадис, восходящий к Ибн Масуду, который передает следующие слова Мухаммеда: «По закону кровь мусульманина может быть пролита только в трех (случаях): прелюбодеяние, жизнь за жизнь, отречение от религии и уход из общин».
Город Смирна XIX век
Константина избивают и заключают в темницу, а судья тем временен вызывает махсонисийского пашу для разбора его дела. Прибывший паша предлагает мученику вернуться в ислам, обещая одарить его дарами и почестями. Такое предложение – вовсе не личная инициатива паши и не свидетельство его особой щедрости ради возвращения «отпавшего» в отеческую веру. Это было предусмотрено шариатом. О такой практике сообщают и мусульманские источники. Все, что описано в житии, происходило строго в соответствии с процессуальной системой, зародившейся еще в начале Арабского халифата.
Но Константин отказывается и снова исповедает христианскую веру. После этого, его подвергают стандартным пыткам, так называемой фаланге (битью палками по пяткам), а затем, когда и это не приносит ожидаемого результата, передают вызвавшемуся добровольцу-палачу.
Но то, что паша не удовлетворился стандартными телесными наказаниями, а отдал Константина в руки специалиста по пыткам над христианами, является актом его личной изуверской воли.
Итак, Константина передали палачу-садисту. Палач-доброволец встречается и в житиях других мучеников, например,мученика Луки Нового.
Невозможно без внутреннего содрогания даже читать описания тех мучений, которым подвергался Константин. Но и среди них он остался тверд в вере. И когда его, измученного, изможденного и изуродованного, закованного в цепи, привели к паше и спросили: «Теперь скажешь ты нам, кто (в отношении веры)?» – мученик промолвил:
– Развяжите мне руки – и увидите, кто я.
Будучи развязан, святой перекрестился и воскликнул:
– Вот кто я!
В этом ярком, впечатляющем поступке выражены вся сила несгибаемой воли мученика и весь жар огня жертвенной любви его ко Христу.
После этого, святого подвергает бичеванию, заковывают в цепи и бросают в темницу. В этот момент, как повествует житие, по всем местным церквам Божиим о нем возносятся молитвы.
Дело Константина было столь ответственным, что кидонийский градоначальник не решается сам производить суд и отправляет мученика в Стамбул.
Там он какое-то время находится в каторге, затем – снова удары по пяткам, пытки, заточение в темницу. В темнице его навещает священник, который, видя столь молодого исповедника и «боясь неизвестности конца», как сказано, в житии, говорит ему:
– Хорошо, Константин, исповедание имени Иисуса Христа, но мучения турок ужасны. Подумай, если тебя устрашает муки турок, то при помощи Божией мы выручим тебя отсюда.
– Что ты говоришь, отец духовный? – с удивлением отвечает ему святой. – Посмотри на мое тело.
Он обнажает свои раны, при виде которых духовник невольно содрогнулся и подивился подвигу юного страдальца.
– Смотри, отче! – сказал ему строго мученик. – Не вздумайте золотом и подарками выкупить меня на свободу. Сохрани вас Бог от этого. Через несколько дней я окончу свой подвиг, как о том сказала мне Пресвятая Богородица.
Иверский монастрь
Так и случилось. На другой день он снова был призван к судье и как упорствующий в своем «отступлении» был приговорен к повешению. Казнь приведена в исполнение 2 июня 1819 года, спустя 40 дней после его первого ареста.
«Во избежание ревнителей подвигам святого мученика, – повествует далее житие святого, – и чтобы пример обращения Константина в христианскую веру не подействовал на других, а также, чтобы и христиане не стали хвастаться, что имеют святые мощи мученика, обратившегося из магометан, турки не позволили никому взять его тело, считая для себя стыдом, что бывший их единоверец будет почитаться христианскою Церковью, и похоронили его тайно на мусульманском кладбище».
Присланный из Кавсокаливийского скита монах, собиравший сведения о подвиге святого в Кидонии и прибывший в Стамбул, не мог найти места его захоронения, однако ему удалось выкупить часть одежды, в которой пресветлый мученик был казнен. С ней он и вернулся на Афон, где впоследствии от прикосновения к ней было явлено несколько чудесных исцелений.
Святый мучениче Константине, моли Бога о нас!
*Абд-эль-Маши. Почему мусульманину трудно стать христианином? Контраль, 1984. С. 17.